На нашем сайте собрана большая коллекция книг в электронном формате (txt), большинство книг относиться к художественной литературе. Доступно бесплатное скачивание и чтение книг без регистрации. Если вы видите что жанр у книги не указан, но его можно указать, можете помочь сайту, указав жанр, после сбора достаточного количество голосов жанр книги поменяется.
Савельев осторожно коснулся стенки алебастрового саркофага. — Второй гроб принадлежит ей? — Да. Сикиника — из ее рода. Савельев грустно оглядел место последнего упокоения легендарной пары. — А вы не боитесь, Домбоно, что после нашего возвращения в мир мы пришлем сюда военных? Пусть, мол, завоюют Мерое? И тогда грош цена всем тайнам… — Нет, не боюсь, — Домбоно медленно покачал головой. — Вы все никогда не предадите Сикинику. — Даже Шелученко? — недоверчиво прищурился Савельев. — Даже он. Савельеву стало безумно холодно и неуютно в древней гробнице. — Домбоно, вы опять что-то замышляете! — подозрительно сощурился он. — Я повторяю, мы должны покинуть Мерое в целости и сохранности. Вы все давали честное слово. — И я сдержу его. Они вышли из гробницы, торопливо покинули пирамиду. — Но зачем вы привели меня сюда? — щурясь от яркого солнечного света, спросил Савельев. — Ваш амулет. Солнце с глазом Гора, — Домбоно пристально улыбнулся. — Я… я предлагаю вам остаться в Мерое, Павел. Здесь вы — дома. Все оборвалось в груди Павла. Да, здесь он — дома! Но там… Там ждал холодный, сумрачный Питер, маленькая комната в коммунальной квартире. И… и все. — Я могу подумать? — спросил он. — У вас есть время, — развел руками Домбоно.
Мин-Ра весело предложил навестившему его Савельеву: — Ты отнесешь меня на великие игры Мерое? Савельев хлопнул принца по плечу. — Отнесу, приятель, только скажи, что это за игры такие? Мин-Ра смерил Павла удивленным взглядом. Изумлению сына Солнца не было предела: этот силач не знает?! Ну и дела! — Как, ты и не знаешь? В конце самого летнего месяца у нас проходят великие игры Мерое — состязания трубачей, пращников и метателей молотов. Мероиты танцуют древние, как жизнь, пляски. Хочешь взглянуть? Ведь хочешь? — и мальчик с надеждой заглянул в глаза Павлу. — Отнеси меня туда, пожалуйста… Мне очень страшно, ведь там будут этот проклятый Тааб и Раненсет. — Ну, на людях они и прикоснуться к тебе не посмеют, — пробормотал Савельев. — Хотя я обязательно отнесу тебя. — А Холодов не пойдет, — важно кивнул белокурой головкой Мин-Ра. — И Ника тоже… Из-за мамы… Они все еще считают ее виновной в том жертвоприношении. Савельев потерянно развел руками. — Со взрослыми, мой мальчик, всегда не все в порядке… Мы с Филиппсом отнесем тебя…
…На улицах Мерое опять царила суета. Земледельцы, знатные горожане, солдаты стекались на площадь, где должны были пройти состязания. Савельев и Брет Филиппс осторожно вынесли на стену храма маленького принца. Один за другим на деревянную платформу в центре площади поднимались трубачи. Каждый играл один и тот же марш, песню-призыв. На скамьях сидели жрецы — меройское подобие беспристрастного жюри — и что-то записывали на деревянных табличках. — Это они фальшивые ноты отмечают, — хихикнул принц Мин-Ра. Савельев улыбнулся, с трудом удерживая зевоту. — Не очень впечатляет, да? По крайней мере, для непосвященного человека все это неинтересно. Но подожди, скоро выйдут метатели молотов. Павел вновь кивнул головой. Он внимательно вглядывался в зрителей, с болью понимая, что очень скоро ему придется покинуть этот сказочный город. А что… А что если все-таки не покидать? Когда последний трубач вышел на деревянную платформу, на храмовой стене появились принц Раненсет и Тааб-Горус. «Вот и злые колдуны из страшной сказки пожаловали», — презрительно усмехнулся Павел и вздрогнул: подернутые серым пеплом старости глаза Тааба вцепились в лицо Савельева. — Омерзительные чудовища, правда ведь? — шепнул Филиппс на ухо Савельеву и внезапно, позабыв об английской чопорной невозмутимости, показал злобному старцу язык. Принц Мин-Ра радостно захихикал. Тут трубачи закончили свое несколько затянувшееся состязание, и Савельев автоматически зааплодировал. — Я устал, — внезапно сморщился сын Солнца. — Я отнесу тебя, — весело вызвался Филиппе и, осторожно подхватив мальчика на руки, кивнул Савельеву. — Оставайся, потом расскажешь, что тут было. На платформе как раз появились пращники, и Савельев не заметил, как многозначительно переглянулись между собой Раненсет и Тааб-Горус. Когда он обернулся, сердце Павла сжалось от ужаса: над храмовыми постройками сгущались клубы черного дыма. — Пожар! — раздались крики на площади. Словно стая голубей, вспугнутая криком ястреба, народ бросился в беспорядочное бегство. А вдруг пожар перекинется и на их дома?! Началась давка. А клубы черного дыма становились все гуще и гуще. Задыхаясь от страшной тревоги, Павел бросился к храму.
Тааб потрепал по плечу своего воспитанника. — Ну, мой мальчик, генерал Симо Кхали сегодня увидит удивительный ритуал. Мы ведь давно обещали показать нашему дорогому гостю нечто особенное… Младшие жрецы и Алексей уже практически затушили подобие сарая, в котором хранился садовый инвентарь. — Все в порядке? — взволнованно спросил Савельев. — Да! — весело оскалился Алексей, растирая по лицу сажу. — Ложная тревога, так сказать! Хорошо, что Мин-Ра здесь нет, мальчик мог бы испугаться… Павел охнул и, схватившись за сердце, осел на землю. — Но я… я где-то минут двадцать-двадцать пять назад отправил его вместе с Филиппсом к вам… Холодов бросил на землю деревянное ведерко и бросился к больнице. В палате было ужасающе пусто: ни Вероники, ни принца, ни Филиппса. — Где же они? — казалось, до Алексея никак не доходило, что произошло. — Их похитили, Леха… — устало прошептал Савельев. — И, кажется, я даже догадываюсь, кто. — Надо сообщить Домбоно! Срочно! — вскинулся Холодов и метнулся в коридор. Павел резко дернул его к себе. — Домбоно ни слова, Леха! Это… это уже моя «война», Леш… — Я с тобой, — с готовностью одернул запачканную сажей одежду Холодов. — Нет! Ты останешься здесь, закроешься в комнате изнутри и, если кто заявится, будешь говорить, что сын Солнца спит и его нельзя беспокоить. Ни в коем случае нельзя. Холодов до боли сжал руку Савельева: — Найди их, Пашка… Пожалуйста, найди… Савельев подмигнул приятелю и с наигранной веселостью произнес: — Поиграем в МЧС, дружище Раненсет… Он подождал, пока Алексей не заперся в палате, а потом бросился в пирамиду. «Ход, подземный ход, — пульсировало в голове Павла. — Он должен вывести к дворцу чертового Раненсета…» И ход нашелся. Павел торопливо вступил в предназначавшиеся для религиозных мистерий подземные отделения храма. В этих местах жрецы подвергались трудным испытаниям, прежде чем удостаивались высшего посвящения. По крайней мере так ему говорил Домбоно. Эти ходы Павел видел первый раз в жизни, они слабо освещались редкими лампами и факелами, но все, что он мог здесь заметить даже мимоходом, наполняло душу Савельева благоговейным трепетом. Этот удивительный подземный мир поражал бесконечным разнообразием. Каждый уголок, каждая колонна изумляли его своими причудливыми формами. За каморой в виде трехсторонней пирамиды, наклонные стороны которой сходились к потолку острым углом, следовала камора, напоминавшая многогранную призму. Внезапно Савельев сдавленно охнул — справа от него зияла темная пропасть. В другом месте ему пришлось проходить под нависшей скалой, затем он уткнулся в целый ряд позолоченных крокодильих голов. У Савельева стеснило дыхание от запаха дыма и смолы — где-то на поверхности должны быть печи или жаровни. Все эти подземные чудеса волновали и туманили воображение Савельева. Какие же мистерии, какие поразительные тайны могли скрываться там, за поворотом? Павлу внезапно показалось, что переход от земного существования к вечности уже начался, и он, вполне живой, вступил на путь к аду, — до того уж все окружающее не было похоже на действительность. Дорога стала понемногу подниматься. Павел пробрался во дворец Раненсета. Прокравшись в самый темный угол сада, Савельев забился под куст. И вовремя. Слуги Раненсета уже зажигали факелы. Недалеко от изгороди, слева от домашней пирамиды принца, стоял огромный сосуд. Внутри пирамиды слышались какие-то непонятные металлические звуки и треск, похожий на треск громадного костра. Пригибаясь, по кустам Савельев добрался почти до самого входа в пирамиду. И чуть не выдал себя с головой криком ужаса. Ужаса смертного. В пирамиде стоял самый настоящий жертвенник. И жертвы приносились самые настоящие. Как раз в это самое мгновение Раненсет схватил и бросил на жертвенник молоденькую женщину. Затем Тааб-Горус вытащил из-за пояса кинжал и вонзил его в грудь жертвы. Издали за страшным действом наблюдал чернокожий человек в форме генерала суданской армии. «Вот это да! — присвистнул Павел. — Значит, в большом мире есть те, кто прекрасно знает о существовании сказочного царства? Во что же я вляпался? — пронеслось в голове у Савельева. — И где ребята с принцем? Неужто они их уже?..» Додумать Павел просто не смог — уж больно жутко. Из-под сикиморы раздался сдавленный стон. Ника, господи, Ника! Савельев осторожно подполз к дереву и вздохнул с облегчением: Филиппс и Мин-Ра были здесь. — Тихо! — предупреждающе шепнул Павел. — Очень тихо! Все целы? — Филиппса ранили, — тоже шепотом отозвалась Ника, растирая развязанные Савельевым руки. — Надо бежать, иначе — смерть… — Кто бы сомневался… Вот только как бежать-то? Все входы-выходы охраняются, подземным ходом далеко не уйдешь — догонят и уничтожат. Близость смертельной опасности удвоила сообразительность Павла. — Придется через стену! — подхватив на руки сына Солнца, Павел, пригибаясь, бросился в кусты, за ним к выходу пробирались Ника и прихрамывающий Филиппс. На их счастье два слуги, зная, что предназначенные в жертву уже никуда не денутся, оставили свой пост и двинулись к пирамиде, чтобы лучше видеть жертвоприношение. Этим моментом и решил воспользоваться Павел. Одним прыжком пленники с Мин-Ра на руках перескочили дорожку между кустами и бросились бежать в тень сада. Они бежали сами не зная куда, бежали, как звери, преследуемые охотничьими собаками… Ворота сторожили два раба. Они присели на песок и играли в кости. Савельев вытянул из-за пояса позаимствованный в операционной Домбоно нож и бросился на стражей. Те даже не успели опомниться. Не теряя ни минуты, Савельев отодвинул засов и, взяв у Ники мальчика, выскочил на свободу. За ним, задыхаясь, бежали Ника и Филиппс. Эх, знать бы еще, куда бежать в сказочном страшном городе…
…— Они сбежали, мой господин! — в пирамиду вбежал слуга и упал на землю у ног Раненсета. — Догнать щенка и проклятых чужаков! — взвизгнул Тааб. — Догнать и уничтожить, они не должны были уйти далеко! Наверняка бегут через земли мертвых! — Остановитесь, Тааб! — выступил из тени Симо Кхали. — Не надо, жертвоприношение отменяется! Тааб скривил черные, словно измазанные в запекшейся крови губы. — Нет, мой дорогой генерал! Ничего здесь не отменяется. Это наша игра… Симо Кхали повысил голос: — Вы зашли слишком далеко, и я… — Все верно, мы зашли слишком далеко, — улыбнулся Тааб, и нож серебряной молнией блеснул в его руках. — А поэтому ничего не теряем!
…На крыше дворца стоял Домбоно и наблюдал за звездами. Но в эту ночь наблюдения шли как-то очень уж неудачно. Черные облака, подгоняемые ветром, все время закрывали от верховного жреца именно ту часть неба, за которой он как раз и наблюдал. Наконец Домбоно с досадой отбросил инструменты и дощечку, натертую воском. — Небо сегодня неблагоприятно для работы, — раздраженно проворчал верховный жрец. Храмовый служка передернул плечами. — После великих меройских игр всегда наступает ночь ужасов. Уже при восходе Сириуса по пустыне промчалось страшное чудовище с головой бога Солнца. Что-то страшное предвещает людям эта ночь… Души умерших парят над землей. Домбоно вздрогнул: по землям умерших действительно скользили призрачные фигуры. — Это людские Ка, — содрогнулся служка. — Великий жрец, я… я просто умираю от страха! Опять этот жалобный крик! Покой земель умерших действительно был нарушен, но души мертвецов были тут совсем ни при чем. Покой святыни нарушили люди. За Никой, Савельевым и Филиппсом с Мин-Ра гнались рабы Раненсета. — Это не Ка, Ханеб, — охнул Домбоно. — Это… живые люди! И среди них сын Солнца! Срочно собирайте в землю мертвых отряд «бессмертных»!..
…Белая известь надгробий и желтый песок ярко блестели под ласковыми прикосновениями луны. Они бежали, сами не зная, где искать спасения. Да и даровано ли оно им судьбой, это самое спасение? На пути Савельева выросла, точно из-под земли, фигура в черном одеянии. «Благо руки свободны», — успел подумать Павел, недавно передавший Мин-Ра Брету Филиппсу, а затем почувствовал страшный удар в плечо. Убийца промахнулся, удар не задел сердце, но левая рука все равно болезненно отяжелела. — Ах ты, урод! — выкрикнул Павел по-русски и, изогнувшись, взмахнул «молнией богов» из операционной Домбоно. И в самом деле словно молния рассекла черноту ночи. А может, это и была молния разгневанных богов? Удар ее оказался точен. Один из противников Савельева упал и с диким криком покатился по песку. Страшно завизжала Ника. На спину Павла навалился еще один подосланный Таабом-Горусом и Раненсетом убийца. Самое ужасное, что убивать Нику и Филиппса с принцем они пока не спешили. Просто взяли в кольцо, не позволяя убежать, позвать на помощь. Слабых и безоружных оставили на потом. Нападавшим было куда важнее справиться с Савельевым. Но он не переставал обороняться.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.
