На нашем сайте собрана большая коллекция книг в электронном формате (txt), большинство книг относиться к художественной литературе. Доступно бесплатное скачивание и чтение книг без регистрации. Если вы видите что жанр у книги не указан, но его можно указать, можете помочь сайту, указав жанр, после сбора достаточного количество голосов жанр книги поменяется.
Но на этот раз что-то невмочь. Не выходит. Никак не поднимусь. Быть может, пришел тот час, когда мне уже не встать? Я все шарил ладонями, ища опоры, и вдруг наткнулся на камень. Наверно, какой-нибудь мальчишка запустил им в воробья ли, в собаку ли или швырнул просто так, для забавы. Камень остался посреди улицы, может, он пролежал здесь не день и не два и теперь я нащупал его правой рукой и стиснул - очень подходящий камень, так удобно поместился в кулаке. Громадная мясистая ручища опустилась с высоты, сгребла меня за грудки и рывком подняла на ноги. - Я тебе покажу! - заорал хриплый голос. - Будешь знать, как нападать на представителя порядка. Опять перед глазами плавает разбитая в кровь морда, искаженная злобой и ненавистью. Как он упивается тем, что он больше, тяжелей, сильнее меня! Я снова ощутил под собою ноги, яснее различил физиономию Хайрама, а за ним - еще стену лиц, нетерпеливо теснящуюся толпу, которая жаждет полюбоваться убийством. Сдаваться нельзя, подумал я, вспоминая наши прежние драки, я никогда не сдавался. Пока держишься на ногах, надо драться, и если даже тебя свалили наземь и ты уже не в силах встать, все равно нельзя признавать себя побежденным. Хайрам обеими руками вцепился в меня, лицо его придвинулось вплотную. Я крепче сжал камень и размахнулся. Я размахнулся из последних сил - все, что во мне еще оставалось, я вложил в этот удар: всем корпусом от пояса вверх - и в челюсть. Голова его резко откинулась на толстой бычьей шее. Он зашатался, разжал пальцы и нескладной тряпичной куклой повалился на мостовую. Я отступил на шаг и смотрел на Хайрама сверху вниз; в голове прояснилось, я ощутил собственное тело, избитое, в ссадинах и кровоподтеках, - оно болело сплошь, болел каждый сустав и каждый мускул. Но это неважно, это пустяки: впервые за всю мою жизнь я одолел Хайрама Мартина! Я свалил его с ног, потому что у меня оказался камень - ну и что ж, наплевать! Я не искал его, просто камень подвернулся под руку, и я невольно зажал его в кулаке. Я вовсе не думал пустить его в ход, но раз уж так получилось - черт с ним! Если бы я успел подумать, я, наверно, сделал бы это умышленно. Кто-то подскочил ко мне. Том Престол. - Да неужто мы ему такое спустим? - завизжал он, обернувшись к толпе. - Он же ударил полицейского! Камнем! Он подобрал камень! К нам протолкался еще один человек, ухватил Престона за плечи, приподнял, как котенка и сунул обратно в первые ряды толпы. Это был Гейб Томас. - Не лезь! - только и сказал он. - Он ударил Хайрама камнем! - вопил Престон. - Жаль, что не дубиной, - сказал Герб. - Надо бы ему совсем башку размозжить. Хайрам зашевелился и сел. Рука его потянулась к револьверу. - Только попробуй, - сказал я. - Только тронь револьвер - и, бог свидетель, я тебя убью. Хайрам уставился на меня. Уж верно было на что посмотреть. Он измордовал меня, исколошматил, и все-таки я свалил его, а сам устоял на ногах. - Он ударил тебя камнем! - заверещал Престон. - Он тебя... Гейб протянул руку и спокойно, аккуратно взял Тома за глотку. Он сдавил его тощую шею, и Престон разинул рот и высунул язык. - Сказано, не лезь, - повторил Гейб. - Хайрам - представитель закона, - вмешался Чарли Хаттон. - Брэд не имел права ударить полицейского. - Слушай, друг, - отвечал ему Гейб. - Барахло ваш полицейский, а никакой не представитель закона. Порядочный полицейский не станет затевать драку. Я все не сводил глаз с Хайрама, и он тоже следил за мною, но тут он отвел глаза и опустил руку. И я понял - победа за мной. Не потому, что я сильней или дрался лучше, - ничего подобного, - а просто он трус: ему здорово досталось, и теперь у него уже не хватит пороху, больше он не полезет, побоится боли! И револьвера мне тоже нечего опасаться. Хайрам Мартин не посмеет убить человека в честном бою, лицом к лицу. Хайрам медленно поднялся на ноги, постоял минуту. Поднял руку, осторожно потрогал челюсть. Повернулся и пошел прочь. Толпа смотрела молча, так же молча, раздалась и пропустила его. Я поглядел ему вслед, и неистовая, кровожадная радость закипела во мне. С детства он был мне враг, больше двадцати лет, - и наконец-то я его отлупил. Правда, не в честном бою: чтобы взять верх, мне пришлось прибегнуть к запрещенному приему. Но все равно. Честно или нечестно, а я его одолел. Толпа медленно попятилась. Никто не сказал мне ни слова. И вообще никто ничего не сказал. - Видно, больше охотников нету, - заметил Гейб. - А ежели кто желает, придется иметь дело и со мной. - Спасибо, Гейб, - сказал я. - Не на чем. Я ж ни черта не сделал. Я разжал пальцы, камень упал на мостовую. В тишине он загремел на всю улицу. Гейб вытащил из заднего кармана штанов большущий красный платок и шагнул ко мне. И, одной рукой придерживая мой затылок, начал вытирать мне лицо. - Эдак через месячишко у тебя опять будет вполне приличный вид, - заметил он в утешение. - Эд, Брэд! - крикнули из толпы. - Кто он таков, твой приятель? Я не увидел, кто это кричал. Кругом было полно народу. - Мистер! - заорал еще кто-то. - Не забудьте утереть ему нос. - А ну, валяй! - прогремел Гейб. - Кто там остряк-самоучка? Выйди-ка, покажись, сейчас я тобой подмету улицу. Мамаша Джоунс сказала громко, чтобы расслышал дядюшка Эндрюс: - Это шофер с грузовика, он разбил Брэду машину. Видно, если кто полезет драться с Брэдом, так этот малый ему задаст. - Ишь ты, хвастунишка! - закричал в ответ дядюшка Эндрюс. - Ну и хвастунишка! Вдруг я увидел Нэнси, она стояла у калитки и смотрела, и лицо у нее было такое... совсем как в детстве, когда мне приходилось вот так же драться с Хайрамом. Ей было противно. Она терпеть не могла драки, она считала, что драться - глупо и пошло. Дверь моего дома распахнулась, с крыльца сбежал Джералд Шервуд. Подбежал и схватил меня за руку. - Идем скорей! Звонит сенатор. Он ждет тебя на шоссе.
Глава 18
По ту сторону барьера ждали четверо. Поодаль остановились несколько машин. Там и сям кучками стояли солдаты. Примерно в полумиле к северу все еще работал экскаватор. Я шел к людям, которые ждали меня на дороге, и чувствовал себя дурак дураком. Ну и вид же у меня, должно быть, - как у нечестивейшего грешника в аду! Рубашка изодрана, левая рука горит, точно ее надраили наждачной бумагой. Правая рука разбита о Хайрамовы зубы, левый глаз, чувствую, заплывает - будет изрядный синяк. По ту сторону незримого барьера по-прежнему тянулся вал вывороченной с корнем растительности, его расчистили только рядом с шоссе, на два-три десятка шагов вправо и влево. Я подошел ближе и узнал сенатора Гиббса. Раньше и его никогда не встречал, но видел портреты в газетах. Крепкий, коренастый, совсем седой и всегда без шляпы. Сейчас на нем был двубортный пиджак и ярко-синий галстук в горошек. С ним был какой-то военный, на погонах - звезды. Третий - маленький, щуплый, волосы точно лакированные, черствая, непроницаемая физиономия. Четвертый тоже невелик ростом, но пухлый, круглолицый и синеглазый - никогда еще я не видал таких ярких синих глаз. Я подошел к ним фута на три и ощутил легкое сопротивление: впереди был барьер. Тогда я отступил на шаг и посмотрел на сенатора. - Вы, наверно, сенатор Гиббс, - сказал я. - Меня зовут Брэдшоу Картер. Вам про меня говорил Шервуд. - Рад с вами познакомиться, мистер Картер, - сказал сенатор. - Я думал, Джералд тоже придет с вами. - Я его звал, но он решил, что ему не следует идти, - объяснил я. - Они там поспорили. Мэр хотел назначить комиссию для встречи с вами, а Шервуд никак не соглашался. Сенатор кивнул: - Понимаю. Значит, мы будем говорить только с вами. - Если вы хотите вызвать еще кого-нибудь... - Нет-нет, зачем же! Ведь всеми сведениями располагаете именно вы? - Да, я. - Прошу извинить, я вас представлю. Мистер Картер - генерал Уолтер Биллингс. - Здравствуйте, генерал, - сказал я. Странное чувство: знакомиться с человеком, не подавая руки. - А это Артур Ньюком, - продолжал сенатор. Человечек с черствым, непроницаемым лицом холодно улыбнулся. Такой - будьте уверены! - никаких шуток не потерпит. Он, видно, возмущен до глубины души уже тем, что кто-то посмел допустить существование какого-то там барьера. - Мистер Ньюком - представитель государственного департамента, - пояснил сенатор. - А это доктор Роджер Дэйвенпорт, биолог и притом весьма знаменитый. - Доброе утро, молодой человек, - сказал Дэйвенпорт. - Простите за нескромный вопрос - что это с вами приключилось? Я улыбнулся ему, толстяк сразу пришелся мне по душе. - Так, малость не сошлись во взглядах с одним земляком. - Могу себе представить, какое в городе волнение, - сказал Биллингс. - Пожалуй, скоро трудно станет поддерживать закон и порядок. - Боюсь, что вы правы, сэр, - сказал я. - Ваш рассказ потребует времени? - спросил сенатор. - Да, некоторое время понадобится. - Где-то там были стулья, - произнес генерал Биллингс. - Сержант, где там... Не успел он договорить, как сержант и двое солдат, стоявшие у обочины, подошли со складными стульями. - Ловите! - сказал мне сержант и кинул стул сквозь барьер. Я поймал стул на лету. Пока я его расставил и сел, четверо по ту сторону барьера тоже уселись. Прямо сумасшедший дом какой-то: сидят пять человек посреди шоссе на шатких походных стульчиках! - Что ж, - сказал сенатор, - я думаю, можно приступить к делу. Какой порядок вы предлагаете, генерал? Генерал закинул ногу на ногу и уселся поплотнее. С минуту он раздумывал. - Этот человек должен нам сообщить какие-то сведения, - сказал он наконец. - Так отчего бы нам тут же, на месте, его не выслушать? - Ну, разумеется, - сказал Ньюком. - Послушаем, что он скажет. Но знаете ли, сенатор... - Да-да, - поспешно прервал Гиббс, - я понимаю, обстановка не совсем обычная. Впервые мне приходится заседать под открытым небом, но... - По-видимому, другого выхода у нас нет, - заметил генерал. - Это довольно долгая история, - предупредил я. - И кое-что может показаться невероятным. - Так ведь и это невероятно, - сказал сенатор Гиббс. - Этот, как вы его называете, барьер. - И, как видно, вы - единственный человек, которому что-то известно, - прибавил Дэйвенпорт. - Итак, приступим, - заключил сенатор Гиббс. И я стал рассказывать свою повесть во второй раз. Я не торопился, говорил обстоятельно обо всем, что видел, стараясь не упустить ни одной мелочи. Меня не прерывали. Раза два я умолкал на минуту - может, о чем-нибудь спросят? - но в первый раз Дэйвенпорт просто кивнул: продолжай, мол, а потом все четверо только молча ждали, чтобы я опять заговорил. Это порядком действовало на нервы, уж лучше бы они меня перебивали. Все мои слова падали в молчание, как в яму, я пытался хоть что-то прочесть по их лицам, понять, много ли до них доходит. Но - ни единой ответной искорки, никакого движения не мог я уловить на этих застывших физиономиях. Да ведь и правда, как нелепо, наверно, все это звучит... Наконец-то я все досказал и откинулся на стуле. По ту сторону барьера беспокойно зашевелился Ньюком. - Прошу извинить, джентльмены, но я решительно протестую. Не понимаю, с какой стати мы сюда тащились и выслушивали эти нелепые россказни. - Артур, - перебил сенатор Гиббс, - за мистера Картера поручился мой старый друг Джералд Шервуд. Я знаю Шервуда больше тридцати лет, и уверяю вас, он очень проницательный человек, в высшей степени трезвый и деловой, но при этом не лишенный воображения. Как ни трудно нам принять сообщение мистера Картера или, во всяком случае, некоторые частности его сообщения, я все же убежден, что от них нельзя просто отмахнуться, мы должны их обсудить. И позвольте вам напомнить, что это первые конкретные данные, на которые мы можем опереться. - Мне тоже трудно поверить хотя бы одному слову, - сказал генерал Биллингс. - Но ведь вот этот барьер - неопровержимое свидетельство, хоть он и недоступен нашему сегодняшнему пониманию. Безусловно, положение таково, что мы вынуждены будем и дальше принимать на веру свидетельства, которые превосходят наше понимание. - Давайте предположим на минуту, что мы решительно всему поверили, - подсказал Дэйвенпорт. - Попробуем поискать в этом какое-то рациональное зерно. - Это невозможно! - взорвался Ньюком. - Это вызов всему, что мы знаем! - Мистер Ньюком, - возразил биолог, - человек только и делает, что бросает вызов всему, что он знал прежде. Лишь несколько веков назад он твердо знал, что Земля - центр Вселенной. Каких-нибудь тридцать лет назад, даже и того меньше, он знал, что люди никогда не смогут побывать на других планетах. Сто лет назад он знал, что атом неделим. Ну, а мы с вами? Мы знаем, что время - это нечто из веки веков непостижимое и неуправляемое и что растения не могут быть разумными. Так вот, разрешите вам сказать, сэр... - Вы что же, всему этому верите? - спросил генерал. - Ничему я не верю. Это было бы весьма необъективно. Но я считаю, что нам надо повременить с окончательным суждением. По совести скажу, я с восторгом займусь этой проблемой, понаблюдаю, проведу кое-какие опыты и... - Вы можете и не успеть, - сказал я. Генерал круто обернулся ко мне. - А разве поставлены какие-то сроки? Вы об этом не упоминали. - Верно. Но у них есть способ нас поторопить. Они в любую минуту могут пустить в ход очень веские доводы. Хотя бы - двинуть дальше этот барьер. - И далеко они способны его продвинуть? - Вы можете гадать с таким же успехом, как и я. На десять миль. На сто. На тысячу. Понятия не имею.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.
