На нашем сайте собрана большая коллекция книг в электронном формате (txt), большинство книг относиться к художественной литературе. Доступно бесплатное скачивание и чтение книг без регистрации. Если вы видите что жанр у книги не указан, но его можно указать, можете помочь сайту, указав жанр, после сбора достаточного количество голосов жанр книги поменяется.
Может все было не так высокопарно и коряво, как я тут изобразил, но факт остается фактом. С криком ”Иду, о Отец!” Одноглазый рухнул со скалы на спину гроху. Негибкий, неловкий, непрыгучий демон среагировал мгновенно. Громко щелкнули каменные зубы длиннорылого чудовища, и Двуглазый оказался очень близко от того места, куда направлялся, но принципиально не там. Обычная программа в таких случаях предполагала тщательное пережёвывание и выплевывание останков Двуглазого, но то ли Отец небесный заступился за возлюбленное чадо свое, отвлек Смерть, то ли костлявая сама зазевалась, то ли грох сплоховал - неизвестно. Только, я думаю, что Двуглазый так стремился в леса господни, что развил скорость падения небывалую и пролетев зубы громадные, язык длиннющий, гланды неудалённые, залип лишь только в горле гроха, но явно не в том. Грох прослезился, пару раз громко гыкнул, затем раздулся и кашлянул страшно. Момент этот я помню отчетливо. Я тогда танцевал с одной пигалицей и гулкий кашель столь сильно напугал меня, что со мной в первый раз в жизни случились неприятности и продолжались после этого целую неделю. Я даже чуть не поседел. Вот так. Двуглазый, хоть и мокрый, но абсолютно невредимый, оказался там же, где и был мгновения назад. В припадке благодарности к Матери Жизни он принялся иступлено целовать родную землю. Застрявший меж камнями и торчащий вверх острый сучок прервал бурный поток его благодарностей, и Двуглазому пришлось поменять имя. Никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. С тех пор Одноглазый обходит соль счастья стороной. Эх, соль счастья, что ты натворила, ты, соль счастья, жизнь мою сгубила! Примерно так. Одноглазый аккуратно выглянул из пещеры. - Сидит, зараза. Где полезем? - Я не знаю. Болтун не уточнил, где именно лежит цветок, а я и не думал, что эта торопыга так подставит меня. Честно говоря, мы собирались пошарить слева, пошарить справа, да и отослать тебя с добычей домой. - Ну, я и пойду тогда. Без добычи, правда. Но домой. Как ты и хотел, - мгновенно обиделся Одноглазый. - А как же дух свободы и романтика? - надавил я на больную мозоль предыдущего поколения. - Ты даже не знаешь, где лежит этот полный дерьма цветок. Мы вылезаем наверх и выясняем, что надо ползти к нему через все плоскогорье. Мы бежим к твоему цветку, и тут появляется тролль. И все. На том свете я набью тебе твою черноглазую морду, Скок. Вот что, или... - Тролли не могут двигаться днем, - перебил я сладкие мечты Одноглазого. - Что стоит троллю превратить день в ночь, разве такого не бывало, а Скок? - мой напарник явно пытался запугать меня. - Да, да, да! Мы вылезаем на плоскогорье, а там Большая Еда, и через мгновение появляется неслыш, мы бросаемся бежать, подбегаем к утесам, а там... Гам! Длиннорылый раскрывает пасть, и тут Хлоп! Внезапная ночь и тролли, тролли. Так вот первым, кто пострадает, будет неслыш - Боги не разрешают лазать по Сладкому Плоскогорью никому! Ни людям, ни птицам, ни демонам! А ты иди в свою нору на свой нужник, и трясись там, не шлет ли вдруг какой троллиный колдун на нас смертельную порчу! - праведный гнев просто подбросил меня вверх и, высоко подпрыгнув, я эффектно развернулся в воздухе и пошел вглубь пещеры в сторону Сладкого Плоскогорья. Я всегда все стараюсь делать эффектно, даже если меня никто не видит на тот случай, если кто-то все-таки незаметно следит за мной. Тогда этот Кто-то всегда может сказать Кому-нибудь: “Надо же, этот Скок, какой он эффектный, даже тогда, когда никого рядом нет”. В идеале было бы, если эти Кто-то и Кто-нибудь оказались пигалицами. Я шел не оборачиваясь. А чего мне оборачиваться, если я кончиками ушей уже почувствовал, что Одноглазый поплелся за мной. Я намеривался подняться на плоскогорье скальными проходами под поверхностью Великого хребта, у основания которого мы попали в засаду. - Мы выйдем у Водяной горы, осмотримся: если цветок будет далеко, у Воронки, уйдем в пещеры и по ним до Туннеля... - Мне кажется, что это я учил тебя ходить в горах, а не ты меня, Скок. Надо же. Все еще дуется, а за что? Сам виноват. Раз одноглазый, значит - бесперспективный. Я так понимаю. А иначе разве Старик сказал бы: “Скок - главный”? Вот и сейчас, неужто мой план не гениален? Ведь он же очень прост. Вышли, осмотрелись, ушли. Ой, умный я, умный, и красивый, и сильный, а теперь вот даже и гениальный. Умным быть хорошо, мы, умные... - Ага! Вот вы где! Что, за моей солью отправились? Я ночи не спал, на скалах сидел, все смотрел, где-где цветок с солью вырастет? Скоку, думал, как другу рассказал, а он меня с собой не взял, все решил сам себе забрать! Судорожно сглотнув, я сделал осторожный шаг назад, уперся в окаменевшего Одноглазого и быстро проговорил: - Как день сменяет ночь - так тень уходит прочь! Исчезай Болтун как дым и не смей вредить живым! - Это не честно, Болтун! - встрял Одноглазый, разрушая силу моего заклинания. - Еще трех дней не прошло, а ты уже здесь! - Мы никак не могли тебя похоронить, - поддакнул я, - Да ты еще наверное и не усвоился, а ходить за неслышом и искать твои останки, сам понимаешь... Болтун, между прочим совсем не прозрачный - как я ни щурился, ничего сквозь него разглядеть не смог - удивленно крякнул и протянул: - Ну-ну… Ты же Скок утверждал сегодня утром, что у тебя совсем-совсем не осталось соли, Марица придет, а тебе ей и отломить нечего будет. Кулаками махал! Долг отдавай, кричал! А сами уже насосаться успели... Я посильнее надавил задом на Одноглазого, но тот со страху врос в землю и не сдвинулся ни на чуть-чуть. Болтун между тем продолжал преграждать мне дорогу, и, осознав, что оказался в западне, я тихонько заскулил и начал лихорадочно вспоминать отговоры мертвяков. - Отойди-ка, - Одноглазый отодвинул меня в сторону и, приблизившись к призраку, потрогал того рукой. Я вздрогнул и внимательно посмотрел на своего учителя. Чернь, конечно, сразу же не видна, да и запах появляется лишь на третий день, но ледяная дрожь-то должна быть. Прикосновение привидения всегда смертельно. - Живой, - констатировал Одноглазый, потрепав Болтуна по щеке. Тот в свою очередь громко постучал себя по лбу - что, что, а это у него всегда классно получалось - и, развернувшись, пошел в сторону Плоскогорья. - Можете идти за мной, - бросил он нам через плечо и ускорил шаги. - Как это, как это, как это? - прошипел я в ухо Одноглазого. Тот недоуменно пожал плечами и отправился за Болтуном. - Но этого же не может быть! - я снова догнал учителя. - Мы же вместе с тобой видели... Он что, правда живой? - Теплый - подтвердил Одноглазый. Вот мать его! Живой! Как же это он спасся? Толкнув Одноглазого плечом, я обогнал его и, как бы невзначай похлопал Болтуна по спине. Он показался мне каким-то упругим и неприятно склизким на ощупь. Пришлось резко отдернуть руку и внимательно осмотреть ее. Рука как рука. Не почернела и не отвалилась. Тяжело вздохнув и притормозив, я шепотом поинтересовался у Одноглазого: - Ты когда его за морду трогал, ничего необычного не заметил? - Она была чистой. Морда. Ни крошки манны на ней было. У него не такой длинный язык, чтобы так чисто слизать все, - подумав, ответил учитель. Я почесал затылок, прикинул одно к другому и, снова догнав Болтуна, объявил его спине: - Ты укусил неслыша за язык или начал щекотать ему небо - вот он тебя и выплюнул! - А ты обсосался сверх меры и еще стукнулся головой, наверное, да к тому же и предатель… Подняв в ушах специальную пленку, не пропускающую болтунскую речь, я опять притормозил и сообщил Одноглазому: - Морда у него чистая от того, что у неслыша слюней много. - Слюни, - по привычке поправил меня учитель. - Слюнь, - по той же старой привычке поправил учителя я. - Болтун ему либо язык прокусил, либо небо защекотал. Я склоняюсь к первому. Зубы у Болтуна - самые острые в Семье. - Наверное, - кивнул учитель. Еще раз догнав Болтуна, я опустил защитную пленку у себя в ушах. - … а он еще и стенал: "Отдай соль, отдай соль!", и я ему как другу… - Больно было? - попытался я перекричать бульканья торопыги. - Еще бы не больно! Никогда бы не подумал, что ты, Скок, можешь из-за какой-то паршивой соли мне, своему другу, в нос дать, даже если… - Да я не про это, а про неслыша! Болтун, не останавливаясь оглянулся: - Про какого неслыша? - Про того, который тебя съел. Торопыга гулко постучал себя по голове и отвернулся. О боги, ну как это он все время делает? Я всегда завидовал умению Болтуна привести в любом споре такой шикарный последний аргумент! Вот постучит он так по своей башке и чувствуешь себя пустоголовым дурак дураком, и, главное, ответить не можешь, не получается. Всю оставшуюся дорогу наверх я осторожно простукивал в разных точках свой череп, пытаясь извлечь из головы необходимый гул, но увы, увы… Глава 3 - Вот он! - ликующе вскричал Болтун, первым выкатившись из щели на ровную поверхность Сладкого плоскогорья. Я осторожно высунулся наружу, посмотрел сначала налево, потом направо - так, кажется, всегда учили - а затем прямо. В самом деле - вот он. Слава богам, соль создающим! Слава неслышам, цветки завалющим! Светиться красным нутро у него! Марица будет моя! Ого-го, ого-го, ого-го! Эх-ма, жалко, что стихи никому не нужны. Не ценят людишки искусство словосплетения, не видят, какой поэт у них в Семье пропадает. Но ничего, вот когда я стану Стариком, то сначала в Семье, а потом, когда дорасту до бюрочлена, то и во всей Долине, а чуть позже, когда буду Говорящим Волю Богов, то и во всем мире стихи станут государственным языком. Вот так. Ну а как же им не стать, если я буду изъясняться с чадами своими только красиво: “Мне боги сказали, что ничего не прислали”. Вот ведь как в жизни бывает, чудеса, да и только. Встречается обычная женщина с обычным мужчиной. Ничего особенного. И вдруг, смотрите и падайте ниц! Рождается у них Ребенок. Нет, так не бывает. Папаня у меня что-то совсем блеклый был, никакой. Нора - водопад - нора, иногда с друзьями на рыбалку или охоту, но опять же в соседнюю нору. Как говориться, чего тут уметь, отламывай да соси. Нет, не папаня был мой папаня. Думаю я, что без бога какого здесь не обошлось. Обернулся Кто-то папулечкой моим, да и к мамулечке моей подвалил, когда законный папулечка отламывал да сосал! И вот что еще думаю. Не может бог так просто взять и прикинуться человеком, не по закону это, нет, не по закону. Сдается мне, что собрался Совет Богов... нет... не просто Совет, а Верховный Совет Верховных Богов и постановил послать... - Дерьмо! - Одноглазый беспардонно прервал мои мысли. Просто возмутительно, до чего нечуткими бывают люди. - Что дерьмо, что дерьмо? Вот он лежит себе - нас ждет. Вокруг ни души. Резко встали и пошли, - Ух, ты, опять стихи. - Дерьмо, говорю, лежит. Видишь? И сдается мне, что это не просто дерьмо, а дважды дерьмо. Дерьмовей некуда. Как по-твоему, чье оно, Скок? - Птичье, чье-чье. Сам не видишь, что ли? - А запах? - Что запах? - Ужасный запах, - встрял Болтун. Последовавший за этим долгий и скучный диспут двух специалистов и одного дилетанта тактично опускаю, дабы не засорять ваши головы совершенно не нужными особыми знаниями. - … ну ладно, ладно, сам вижу, что прожилки красные. Сдаюсь. Не знаю. Да мне и плевать! Страсть как не люблю показаться невеждой. Люди же не понимают, что я не знаю только вот этого, а остальное-то ведь все знаю. А они что решат? “А, Скок-то даже и в этом ни бум-бум. Фу-у-у...” - Все, встали и пошли. Да смотрите не вляпайтесь, - красиво отомстил я. - Скок, это крысиное дерьмо. - А! - вскрикнул Болтун и умер. - Ну и зараза же ты, Одноглазый! - сказал я, пинком оживляя торопыгу. - Нет, чтобы мягко подвести собеседника к самому важному и страшному, а он о черти чем: “чье дерьмо, чье дерьмо”. Нет, нечуткий ты, Одноглазый, к другим людям, ой, нечуткий. Инвалид, что с тебя возьмешь. Я досадливо поморщился, еще раз пнул Болтуна, дождался стона и продолжил: - Ну и шутки у тебя, замечу. Шутить-то надо весело, легко. Чтобы людям от твоих шуток радостно становилось. Настоящая шутка она работать и жить помогает, а твоя? Ну, откуда ты можешь знать, как что-то выглядит у крысы? Где это ты в Долине видел крысу? Сказки, Одноглазый не оживают. Детей заведи себе, и пугай их, если слушаться не будут, а меня не надо! Я и так послушный. О чем бы себя не попросил, все всегда себе сделаю. Если не сделаю, то хоть постараюсь. - Перестань, Скок. В то время, как ты драл глотку на Совете, решая пускать или не пускать в Долину семью Черноспина, я разговаривал с ними. Ты хоть знаешь, почему они пришли к нам? - что-то не похоже было, что Одноглазый вот-вот громко заржет, хлопнет меня по плечу и завизжит противно: ”Как я тебя провел, Скок, а?”. Семья Черноспина. Знаю ли я, почему они пришли к нам, знаю ли я? Мы встретили их с распростертыми объятиями, во всяком случае я. Много-много пигалиц и мало-мало мужиков. В отличие от нашего рыжего, цветом их семьи был черный с тонким белым кантом. Мне показалось это очень волнительным. Женщины в черном и тонкие белые полосы на талиях и подолах. Они были очень милы и я быстро попал под очарование одной, то есть двух, ну ладно, трех из них. Легко познакомившись, я вызвался показать живописные окрестности их нового дома, захватил соли счастья и... Именно я раскрыл подлую сущность семьи Черноспина. Гнусные еретики! Какой извращенный ум надо было иметь, чтобы придумать этот отвратительный обряд Дарения Соли. Треть всех кристаллов, принесенных мной, они отдали в жертву богам. Они просто взяли и выбросили орошенные моим потом и кровью кусочки счастья в воронку Водопада. Такой пощечины я не заслужил. Мои чистые религиозные чувства моментально замутились и мощный поток различных жидкостей ударил в голову. Ноги же враз сделались мягкими и вялыми, неспособными даже к самому медленному танцу. Я рухнул как подкошенный и тихонько завыл о тяжелой долюшке богов всех рангов и возрастов.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.
