На нашем сайте собрана большая коллекция книг в электронном формате (txt), большинство книг относиться к художественной литературе. Доступно бесплатное скачивание и чтение книг без регистрации. Если вы видите что жанр у книги не указан, но его можно указать, можете помочь сайту, указав жанр, после сбора достаточного количество голосов жанр книги поменяется.
— Вижу, — напряженным быстрым голосом сказал Исса. — Небесное тело. Высота около трех тысяч километров… координаты: четыре градуса восточной долготы, тридцать шесть градусов южной широты… направление движения юг—север. И тут же стремительно запищала морзянка. При первом визуальном контакте ребятишки чуть ошиблись с высотой, подумал Геловани неуверенно. Потому что в любом случае тело перемещалось слишком уж медленно. Втрое, вчетверо медленнее, чем положено по законам небесной механики… — Адмирал приказал нам следовать за ним на незначительном удалении, — сказал Исса, слушая поток тире и точек. — Приступаем. Господин каперанг, пожалуйста, приглядывайте за мной. Если я начну… ну… что-то вытворять… странное… берите управление. — Слушаюсь, гардемарин. — Геловани приложил два пальца к виску.
— Прошу прощения, — сказал Исса. — Дядя шутит. Ты, главное, спокойнее. — Так точно. Я… попробую. Пойдем медленно… Они развернулись «на пятке» и теперь летели хвостом вперед, тормозя всей мощностью мотора, Геловани чувствовал легкое давление на спину и затылок, а потом нос корабля задрался высоко, гравитационный вектор поменялся: теперь экипаж лежал на спинах, задрав ноги, корабль лез вверх: все как в самолете. Это было здорово продумано. Стрелка альтиметра бодро крутилась: триста километров, четыреста, пятьсот… Скоро начнутся магнитные пояса, в которых летать с визиблом мальчишки почему-то боятся — но никогда не говорят почему. За право летать Шестьсот… семьсот… восемьсот… Исса сидел неподвижно, как маленький японский божок. Дочка Геловани когда-то собирала всякие нэцкэ — нефритовые, яшмовые, самшитовые, костяные фигурки богов и неотличимых от них демонов. Это было так давно. Тысяча сто… полторы… две… — Прямо по курсу, — совсем мертвым голосом сказал Исса. Потом простонал и сглотнул мучительно. — Разрешите… снять… — Разрешаю, — сразу сказал Геловани. Исса двумя руками стремительно сдернул с себя шлем — как будто оторвал голову. Лицо его было голубоватым, глаза метались. Коротко посмотрел на Геловани и перевел взгляд вперед. Не стоит спрашивать, подумал Геловани. Они никогда не рассказывают. Даже когда возвращаются седыми. А впереди вдруг возник крохотный серпик — и продолжал увеличиваться. Затормозили резко — когда небесное тело отчетливо раздвоилось в оптическом дальномере, то есть перешло из категории «неопределенно далеко» в категорию «до пятидесяти километров». Это был диск — судя все по тому же дальномеру, шести километров в диаметре. Когда подошли чуть ближе, стали видны концентрические окружности, темные и светлые, окружающие совершенно черное «яблочко». — Мишень, — недоуменно сказал Исса. Похоже, подумал Геловани. — Где адмирал? — спросил он. — Вон там, — показал Исса рукой вперед и немного влево. — Километрах в семи. — Хорошо. Облетаем эту штуку. — На какой дистанции? Геловани помедлил. — На минимальной. И со скоростью пешехода. — Ух ты!.. — Подойди к нему метров на сто. — Понял, господин каперанг! Если нас захотят долбануть, подумал Геловани, то долбанут на любой дистанции. Такая махина… В бинокль было видно, что границы между полосами не слишком ровные, ломаные, извилистые, местами размытые. Сама же поверхность была не бугристой, как у всех имперских кораблей, а гладкой, почти полированной — судя по солнечному блику. Солнце отражалось в полосатом боку, как в идеально сферическом, но слегка затуманенном зеркале. — Что-то это мне напоминает, — сказал Исса. — Напоминает… — пробормотал Геловани. — Это напоминает… По мере приближения к краю неизвестного тела полосы делались уже, светлее, теряя контраст, но набирая цвет. Вот почти красная, вот желтая, вот голубовато-серая… — Ну конечно, — сказал Геловани. — Слоистая структура. Мы в детстве делали ножи с наборными рукоятками — цветной пластик… Ну-ка, сдай ещё поближе. И зависни под краем. Последняя полоса была темно-серой, почти черной, и очень узкой. Край диска был не слишком ровным, со щербинками и выступами. Геловани крутил колесико, наводя бинокль на резкость. Проскочил… обратно… так. Он смотрел, то ли не в силах понять, то ли просто не веря в то, что видел. Потому что больше всего картина напоминала высокий подмытый берег реки, вид снизу: комья земли, камни, оголенные корни деревьев… — Вверх, — сказал он. — И ещё ближе. Исса опустил кораблику нос — и чтобы обзор был получше, и чтобы, наверное, в случае чего побыстрее нырнуть под край, — и стал поднимать его в таком положении: хвостом вперед. Стремительно застрочила морзянка, требуя ответа, но ответить было невозможно, у пилота заняты обе руки, а Геловани… Геловани просто вцепился в бинокль. Хотя и без бинокля все было как на ладони. Солнце светило сзади и справа, тени были резкие, краски яркие. Невысокие причудливо изогнутые деревья — красные стволы, голубовато-зеленые пластинчатые кроны — стояли на краю диска по колено в густой траве; чуть дальше возвышался холм с залысым розовым, в кварцевых искрах, лбом, и подножие холма окружал густой кустарник — весь в белом цвету. За холмом на фоне ослепительно белого облака поднималась совершенно невероятная радуга. А на вершине холма стоял неуловимо похожий на кузнечика песочного цвета танк — голенастый, с маленькой цилиндрической башней и тонкой пушечкой, уставившейся в небо. На боку башни была нарисована красная звезда, люк был откинут, и на броне, спустив ноги внутрь, сидел человек. Геловани и Исса посмотрели друг на друга. Морзянка надрывалась. — Ответь им, — сказал Геловани. — Что они в своем уме и видят то же самое… — Давление за бортом — ноль целых шестьдесят пять сотых атмосферы… — пробормотал Исса. — Только что был ноль! Человек на танке помахал им рукой. — Садимся, — решительно сказал Геловани. — Без спросу? — Исса тронул джойстик. — Не разрешит, — сказал Геловани, нашаривая фотоаппараты. — Поэтому давай побыстрее… Воздух — прохладный, но приятно, по-вечернему, прохладный — пах озоном и нагретой хвоей. Дышалось легко — как после грозы. Тяжесть была не слишком большой, но гораздо больше, чем на Луне, — что не лезло ни в какие ворота. Впрочем, в ворота не лезло решительно все, так что нелепостью больше, нелепостью меньше… Под деревьями стоял полосатый раскидистый шатер — этакий миниатюрный цирк-шапито. Занавес был небрежно откинут, и было видно, что шатер почти доверху заполнен огромными, в рост человека, игрушками: тиграми, зайцами, котами, медведями, чудищами. В дверях стоял, широко расставив ноги, пестро размалеванный скоморох в трехрогом колпаке с бубенчиками. Человек, сидевший на танке, теперь вприпрыжку спускался с холма. На нем были очень широкие красные штаны, развевающиеся при каждом шаге. Геловани посмотрел вверх. Второй «Портос» медленно проплывал под радугой. Все это казалось легким и веселым — но бредом. Полным отвязанным бредом. Однако руки сами, не спрашивая разрешения, взводили затвор аппарата, наводили на резкость, снимали, снова взводили затвор… — Командир… — прошептал Исса. — Смотрите! В склоне холма темнело овальное отверстие, окантованное белыми камнями — вход в туннель или пещеру. В темноте угадывалось несколько светлых фигур. Как будто поняв, что их заметили, фигуры шевельнулись, одна тут же отделилась от остальных и, взмахнув руками, пушинкой вылетела наружу и осталась висеть в воздухе — метрах в двух над землей. Это была женщина с очень пушистыми — одуванчик! — волосами, пышной грудью, округлыми бедрами и неправдоподобно тонкой талией. Кожа её отливала светлой бронзой, а всей одежды было — белые банты на запястьях и лодыжках. Исса за спиной Геловани коротко икнул.
— На сегодня, наверное, все, — сказал дежурный по летному полю капитан третьего ранга Полянский инженеру-антигрависту Даше Висконти. Он помнил каким-то краем памяти, что ещё этим утром полностью созрел до решительной попытки затащить Дашу в «Бродягу», угостить хорошим ужином с красным вином и. изложить свои планы на будущее. Как же давно это было — утром… — Выключайте, Даша. Он оперся о пульт и почувствовал, что ноги подламываются в коленях. Чего же мы в конце концов всем этим сегодняшним — добились? — подумалось внятно. Звонко защелкали тумблеры; под ногами в такт им тупо отозвались реле. Гудение трансформаторов наросло и опало. Потом ещё раз. Потом еще. В этом было что-то неправильное… — Василий Андреевич!.. — громким шепотом позвала Даша. — Что? — Они не выключаются! — Как это? — Не знаю. Я вырубаю — а они не вырубаются!.. То есть реле срабатывают… — Может, аварийка у них включилась? — К аварийке только шесть штук было подцеплено, да и то потом два отцепили. А сейчас работает… — Она опасливо кивнула на пульт управления стартовыми антигравами. Из двадцати восьми сигнальных ламп горели восемнадцать. Полянский крутнул в мозгу ситуацию. С одной стороны, ничего практически опасного не произошло: ну работают антигравы; самое плохое, что это дает, — непогода на ближайшие часы. Однако же тот факт, что примитивное устройство вдруг отказало… — Позвоните в центральную — пусть на пять минут обесточат все, — сказал ок. — Проверка цепей. Надо будет — сошлитесь на меня… Когда погасли лампы под куполом, Полянский повернулся к пульту, подсознательно ожидая зловещего созвездия из восемнадцати красных звезд; однако пульт был темен. Полянский с облегчением вздохнул. Головка Даши — силуэт на фоне голубовато-серого обзорного окна — повернулась в профиль. — Они не отключаются, — повторила Даша. —Пульт обесточен, а сами они… Полянский не стал спрашивать, почему она так считает. Даша понимала антигравы нутром и часто предсказывала неполадки за сутки-другие до того, как они улавливались аппаратурой. — Что будем делать? Вопрос был риторический: ситуация не предусматривалась никакими инструкциями. Следовательно, нужно просто пойти и посмотреть…
«Портос» адмирала прошел совсем низко над головами и медленно развернулся для посадки. Его заметно покачивало: видимо, здешняя гравитация была неоднородная. Геловани вернул взгляд на место: летающая женщина приземлилась на траву метрах в пяти перед ним, а из пещеры следом за ней вылетали и выбегали такие же голые люди — числом то ли семь, то ли восемь. Женщина сделала несколько необычайно легких шагов; груди её озорно приплясывали при ходьбе. Левой рукой она потрепала Иссу по стриженой голове, а правую лодочкой протянула Геловани. — Привет! — низким, почти басовитым голосом сказала она. — Меня зовут Римма. Ведь это уже Земля, правда? — И кивком головы показала куда-то за плечо Геловани. Волосы её взметнулись. В лице открылась какая-то приятная несообразность, Геловани сообразил уже позже: при очень светлых волосах — черные брови и черные глаза. Он обернулся. Над близким горизонтом этого невозможного небесного тела поднимался голубой-край планетного диска. Совсем рядом с ним висела белая Луна. Луна казалась огромной. — Да, — с трудом вытолкнул из себя Геловани. — Это Земля. — Как мы долго добирались! — воскликнула Римма. — Вы себе не представляете… Вспышка была ослепительной, и мир словно вывернулся: там, где было белое, стало черное, и наоборот. Мышцы сработали раньше, чем мозги: Геловани толкнул Иссу, а сам повалил женщину и прикрыл её сверху. Казалось, они лежат на железной крыше, по которой изо всех сил молотят кувалдами. Две «Звездные птицы» быстро — по атмосферным меркам — уходили в ослепительное небо, а там, где был адмиральский «Портос», неистово крутилось плоское спиральное облако, до безобразия похожее на галактику — торпеда или луч разнесли главный двигатель. Потом Геловани понял, что бежит, волоча в одной руке пилота, а в другой — эту нелепую женщину. Сам себе он казался одновременно и огромным, и маленьким — этакий заблудившийся Гулливер. Кораблик долго не приближался, качался в отдалении, потом вдруг оказался рядом, и Геловани забросил обоих внутрь, вскочил сам и захлопнул люк. В два рывка — в кресло пилота. Исса! Мальчик не отреагировал. Глаза медленно мигнули. Ладно, потом. Компенсаторы, стартовый сектор, полетный сектор… Он рванул с места с максимальным ускорением почти в сорок g на форсаже, но все-таки до взлета сумел заметить краем глаза, что холма, на котором гордо стоял древний танк, уже не было — косое антрацитово-черное вогнутое зеркало сверкало вместо него, и туча пыли или дыма амфитеатром возвышалась вокруг… возможно, на металл танка поманились торпеды, предназначенные его «Портосу». Миновав атмосферу, Геловани перевернул кораблик через крыло и нырнул под «днище» этого безумно странного летающего острова. Он не питал ни малейших надежд, что ему удастся хоть секунду продержаться в бою против двух марцальских кораблей. Только бегство, только неприкрытое позорное бегство. Дотянуть до тропосферы. Там, в плотных слоях, где скорость и маневр будут скованы вязким воздухом, — там у него появятся какие-то шансы. Там, не здесь. Геловани пикировал отвесно, разгоняя кораблик полной форсажной тягой — пока корпус не запел, а перед глазами не заструилась ещё тонкая, похожая на коронный разряд, плазма. Тогда он перекинул вектор тяги на полный реверс, сбросил подвесные контейнеры, выпустил крылья и задействовал оба силовых стабилизатора, носовой и кормовой. С невыносимым скрежетом «Портос» ввинтился в плотные слои — и, оставляя короткий огненный след, пошел по нисходящей параболе, чтобы в самой низкой точке почти коснуться земли. Страшно трясло и мотало — компенсаторы справлялись идеально, но рассмотреть, что на приборах, было просто невозможно — стрелки размазались. Полная тяга реверса плюс сопротивление атмосферы плюс центробежная сила — набегало, наверное, до пятидесяти g. Плюс совершенно немыслимая тряска. Если компенсаторы дадут дуба…
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.