На нашем сайте собрана большая коллекция книг в электронном формате (txt), большинство книг относиться к художественной литературе. Доступно бесплатное скачивание и чтение книг без регистрации. Если вы видите что жанр у книги не указан, но его можно указать, можете помочь сайту, указав жанр, после сбора достаточного количество голосов жанр книги поменяется.
— Но Джеанна и моя дочь находятся здесь, неподалелеку, в доме виноторговца Хьюго на Корсерстрит. Дом почти не охраняется. Не стоит ли воспользоваться этим и схватить их? Как видно, осмысленный взгляд был случайностью, подумал Ранульф. — Ни в коем случае. Я не властен отдать такой приказ, Лондон — не моя епархия. Мы знаем, где они, и то хорошо. Я уже имел беседу с королем, упоминал и о твоем деле, и, надеюсь, он не замедлит отдать приказ повиноваться моему слову. Король не так глуп, чтобы спорить с Церковью в самом начале своего правления. В дверь снова постучал слуга. — Что еще? — Прошу прощения, милорд, нарочный от короля. — Так впусти же его! Пусть войдет! Нарочный оказался молодым, аккуратно одетым служкой; видимо, Генрих таких любил. — Милорд архиепископ, король желает вам доброго здоровья. Мне приказано известить вас о том, что завтра после утрени на суд короля будет представлено дело, которое может быть интересно вам. — Что за дело? — с рассчитанным равнодушием спросил Ранульф, тогда как Лоуик, будь он неладен, сопел и переминался с ноги на ногу, как жеребец, почуявший кобылу. — Галеран Хейвуд представил на суд короля дело о своей жене и ее ребенке. Вы, милорд, и сами упоминали о нем в беседе с его величеством. Будь этот молодой зубоскал слугой Фламбара, его высекли бы за наглость. Ранульф спокойно потягивал вино. — Ах, да, припоминаю… Дело пустяковое, но лорд Галеран, к сожалению, оказался несколько несговорчив. — Король приглашает вас присутствовать на слушании и выдвинуть любые доводы по делу, какие вы сочтете важными. — Король милостив и справедлив. Сэр Раймонд — вот он, перед вами, — тоже заинтересован в исходе дела, ибо он — отец того ребенка. Если его величество не возражает, я возьму с собою сэра Раймонда. — Я доложу, — кивнул служка и поспешил откланяться. — Свершилось, хвала архангелу Михаилу! — возопил Лоуик, положив руку на эфес меча. — Погоди радоваться, все еще впереди, коли король так настроен, — отрезал Ранульф. — У этого Генриха полно ублюдков среди приближенных, так что он, возможно, не считает блуд и распутство тяжким грехом. — Вы полагаете, милорд, что мы проиграем? — На всякий случай я приготовил другое оружие. — Оружие, милорд? Вместо ответа Фламбар указал на лежащий на столе свиток. Лоуик взял свиток, заметив притом: «Я не умею читать», — с таким видом, точно это свидетельствовало о его вящей доблести. — Так положи обратно, — вздохнул Фламбар. — Это запись о твоей помолвке с Джеанной, заверенная, как положено, несколькими свидетелями. —Но мы не были помолвлены. Фламбар почувствовал неодолимое желание ударить Лоуика по голове чемнибудь тяжелым. Странно. Видимо, сказывалось постоянное напряжение последних дней. — Ты сам сказал, что таково было намерение лорда Фалька, вот я и воплотил его намерение в жизнь. Документ, сэр Раймонд, меняет все. Теперь ты можешь предъявить иск Галерану Хейвуду. Лоуик задумался. — Но если я подам ложный иск, господь отвернется от меня. Фламбар устало прикрыл глаза. — Зри в корень, ищи истину, не следуй слепо воле случая. Говори: была ли обещана тебе в жены леди Джеанна? — Да, но… — Разве подобное обещание не делает недействительной ее помолвку с Галераном? — А разве делает? — Да, — солгал Фламбар. — О, так если их брак недействителен… значит, она — моя! — Совершенно верно. Итак, мы не станем никому показывать этот документ без крайней нужды, но с ним мы ни за что не проиграем. Так или иначе, ты сразишься с Галераном и убьешь его, верно ведь? За твою жену и твое дитя. Лоуик расправил плечи и вытянулся в струнку. — За мою жену и мое дитя! — гаркнул он столь оглушительно, что у Фламбара заболела голова, но он только улыбнулся углами губ. —Однако было бы нелишне узнать, что там с Вильямом Брoмом, а Уолтхэм вовсе не далеко от нас. Отправляйтесь туда, сэр, и выясните все, что в ваших силах. Ежели лорд Вильям притворяется больным, это даст нам нeкоторый перевес. Рыцарь вышел. Архиепископ сам осушил его кубок и послал Лукаса следить за домом Хьюго, виноторговца на Корсерстрит. Вскоре тот вернулся с весьма любопытными сведениями.
16
Отвязав коней, Галеран и Рауль пустились в обратный путь к дому Хьюго, что заняло у них несколько больше времени, ибо теперь они двигались как бы против течения. На полпути они остановились у таверны утолить голод. С несказанным облегчением добравшись до Корсерстрит, они въехали во двор, и тут им навстречу, заламывая руки, выбежала Мэри, насмерть испуганная, растрепанная, в сбившемся набок покрывале. — Лорд Галеран! Их всех увезли! — Мою жену? Ребенка? Кто? Лоуик? Фламбар? — Галеран вырвал из рук конюха поводья, готовый опять вскочить в седло. — Люди короля! — всхлипывала Мэри. — Они пришли и забрали их всех, и мы ничего не могли поделать! — Люди короля?! Мысли Галерана завертелись с бешеной быстротой. Накануне Генрих виделся с Фламбаром, выслушал его. Неужели король заодно с архиепископом? Что делать? Бежать?.. — Куда их повезли? — выдохнул он, сжимая рукоять меча. — В монастырь Святой Хильды, что на Алдерсгейтстрит, недалеко отсюда, — поспешно объяснила Мэри, и страхи Галерана малопомалу улеглись. Монастырь — надежное убежище для Джеанны, если только ее не решили заточить там на всю жизнь. Он хотел уже скакать на Алдерсгейтстрит, но Рауль остановил его. — Мне ехать с тобою? — Нет. Оставайся лучше здесь. — Тогда возьми с собой когонибудь еще. Не забывай первоначального плана. — Что? — недоуменно переспросил Галеран. — Прошлый раз, когда некто пытался схватить Джеанну и ребенка, частью общего замысла было твое убийство. — Но на сей раз это люди короля. — Игра может оказаться сложнее, чем ты думаешь, Фламбар, возможно, знает про этот монастырь — быть может, король даже сам сказал ему. Что помешает ему устроить новую засаду? — В самом центре города? Сомневаюсь. — Мысли Галерана избрали иное направление. — Как только Генрих узнал, что я в Вестминстере, Джеанна была взята под стражу его людьми. Не нравится мне это. Как видно, он уже решил, какой приговор вынести, разрази его гром. Рауль схватил друга за руку. — Галеран, придержи язык! Успокойся, прежде чем идти на улицу, и береги себя. Джеанне сейчас ничто не угрожает, но ты нужен ей живым и здоровым, иначе кто защитит ее? — Она в заточении. Что ждет ее, если Генрих и Церковь решат, что она должна понести наказание? — Ты все равно не смог бы помешать им. — Смог бы. И еще есть время. С этими словами Галеран вырвался из рук Рауля и устремился прочь, рассудив, что пеший в уличной толчее доберется до места быстрее, чем конный, и предоставив солдатам самим решать, следовать за ним или нет. Монастырь Святой Хильды располагался на нескольких десятках акров земли и был окружен высокими деревянными стенами. Превосходная тюрьма, подумал Галеран, но не такая уж неприступная. Он уже прикидывал, как вызволить отсюда жену. За стенами виднелись верхушки соломенных крыш и каменная колокольня; рядом, вероятно, находилась монастырская часовня. Ничего угрожающего Галеран не заметил, как ни старался. Разумеется, благочестивый дом и так был защищен богом и людьми, и всякий, кто вздумает нарушить покой обители, жестоко поплатился бы за это. Галеран позвонил в колокольчик у тяжелой дубовой двери, и в ней открылось окошко. — Я — Галеран Хейвуд. Пришел увидеться с женой. Окошко закрылось; дверь немедленно распахнулась. Страхи Галерана постепенно утихали. — Вы должны поговорить с матерьюнастоятельницей, милорд, — сказала худенькая привратница и повела его за собой через чудесный монастырский сад, благоухающий цветами и травами. У Галерана отлегло от сердца. Монастырь Святой Хильды, как оказалось, не был мрачным застенком для кающихся грешниц. Просто король решил, что спокойней убрать подальше с глаз причину спора. Возможно даже, то была попытка оградить Джеанну и ее дитя от притязаний Церкви. Хотя теперь они, можно сказать, находились в руках Церкви… Комната материнастоятельницы поражала суровой простотой: выбеленные стены, простые скамьи и столы, из украшений — лишь распятие слоновой кости. Столь же проста была и сама матьнастоятельница, женщина средних лет, изжелтабледная, сухопарая, с большим носом; но эта строгая простота сообщала ей и ее обиталищу некое величие. — Лорд Галеран? — промолвила она, жестом приглашая его сесть. Галеран остался стоять. — Я желаю говорить с моей женою. Матьнастоятельница положила руки на стол. — С какой целью? — Дабы убедиться, что она здорова и находится здесь по доброй воле. — А если нет? — Тогда — забрать ее отсюда. Кустистые брови материнастоятельницы поползли вверх, увлекая за собой непорочнобелое покрывало. — Вопреки велению короля, милорд? Мне приказано держать леди Джеанну здесь до тех пор, пока не будут решены все вопросы относительно нее и незаконнорожденного ребенка. — Приказано ли вам препятствовать нашей встрече? Монахиня ответила не сразу. — Нет, — сказала она наконец. — Подождите здесь, милорд, а я справлюсь, желает ли ваша супруга принять вас. Желает ли она… Галеран, не отрываясь, смотрел на закрывшуюся за монахиней дверь. Он спрашивал себя, а вдруг Джеанна в самом делерада оказаться здесь, за надежными монастырскими стенами, вдали от страхов и тревог своего шаткого положения. Он схватился за голову. Старые подозрения о чувстве Джеанны к Лоуику все еще гнездились в его мозгу и мучили и жгли его, стоило только вспомнить. Гнать, гнать от себя тяжкие мысли! Нельзя думать об этом, ибо завтра предстоит убедить короля простить грех Джеанне и оставить Донату на их с Галераном попечении. Вошла матьнастоятельница. — Она согласна видеть вас. Но, лорд Галеран, по нашим правилам вы не должны прикасаться друг к другу. — Понимаю. Он пошел за нею по коридору к двери, за которой оказалacь крохотная тесная комнатка. Маленькое высокое окошкo пропускало мало света, и Галеран не сразу разглядел в полумраке узкую кровать, лавку и скамеечку для коленопреклонения перед висящим на стене деревянным крестом. То была не гостиная, а монашеская келья. Посреди комнаты стояла Джеанна. Одна? Но где же Алина и Доната? — Ты здорова? — спросил Галеран, мысленно досадуя на то, что матьнастоятельница вошла с ним вместе. Если б не это, он обнял бы жену и не посмотрел бы на правила. — Да, конечно. Сначала, правда, я немного испугалась… — Еще бы. Но все это ненадолго: король намерен выслушать наше дело завтра утром. — Обитель — лучшее место для вознесения молитв об удачном исходе. — Да, пожалуй. — Чтото было не так. Деревянная статуя, с которой он разговаривал, мало напоминала обычную Джеанну. — Где Доната и Алина? — В другой комнате. Девочку мне приносят кормить. Галеран, ничего страшного в этом нет. В уединении мне проще размышлять и молиться. Он ей не верил, но причин для беспокойства не было. Да, сегодня Джеанна находится в плену. Завтра, быть может, ее заточение кончится. Если только король не отдал приказа держать ее в монастыре пожизненно. Но Галеран готов был сжечь монастырь, чтобы не допустить этого. Он постарался улыбнуться. — Не тревожься ни о чем. Завтра в это время мы, наверное, будем уже на пути к дому. Джеанна улыбнулась в ответ, и улыбка задержалась на миг в ее глазах. — Помилосердствуй! Мы провели столько времени в дороге — и сразу уедем, не останемся даже на деньдва, не увидим празднеств? — Если хочешь, мы останемся. Галеран послал Джеанне воздушный поцелуй и хотел уже идти, но она снова заговорила. — Когда слушается наше дело? — После утрени. — Я смогу присутствовать? — Что ты имеешь сказать такого, чего не сказал бы я? — Мало ли что… Галеран знал свою Джеанну. Сейчас она чтото скрывала от него. Но также он знал, что заставить ее заговорить, да еще при монахине, нелегко. Как видно, Джеанне тяжко следовать своему решительному намерению стать доброй, кроткой женщиной и оставить все дела и тревоги мужчинам. Выдержит ли она? Если нет, все может рухнуть, ведь Галеран намерен убедить Генриха, что Джеанна согрешила именно из слабости, сломленная горем. — Джеанна, — веско произнес он, — предоставь это мне. Я никому не позволю причинить зло тебе или ребенку. Обещаю. Она поморщилась, точно от боли. — Конечно, я верю тебе, но… Ах, не слушай меня. Я знаю: ты все сделаешь как надо. — Молись, Джеанна, и терпеливо жди завтрашнего дня. Он вышел, и матьнастоятельница заперла дверь большим ключом. — Вряд ли это необходимо, мать. — Я следую приказу, лорд Галеран. Вы не можете отрицать: жена ваша согрешила. Незначительные тяготы, которые она претерпевает здесь, помогут ей спасти свою душу, а возможно — спасти всех вас. Галеран хотел возразить, но передумал. Если бы сейчас, поддавшись порыву, он силой освободил Джеанну, то его самого ждало бы либо изгнание, либо заточение, что вряд ли сделало счастливыми Джеанну и Донату. — Я хотел бы увидеть леди Алину и младенца и удостовериться, что они здоровы и благополучны. Громкo вздохнув, матьнастоятельница повела его через сад в другое крыло монастыря. —Разве не удобнее разместить их рядом? — спросил Галеран. — У нас оставались свободными только эти две комнаты, милорд. Многие просят у нас крова в последнее время. «И что же, вы держите под замком всех ваших гостей?» — чуть не спросил он, когда монахиня отпирала вторую дверь. Но не стоило ломать копья изза этого. Джеанна в безопасности, хоть и встревожена. И если Алине, Уинифрид и Донате тоже ничто не угрожает, они могли подождать до завтра здесь.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.